А. Лазарчук
ТРАНКВИЛИУМ
А Светлана поняла наконец, почему все происходящее она видит размыто и как бы необязательно. Просто взгляд прикован к другому. В столбе на уровне ее груди торчал длинный узкий нож. Потом, когда в событиях возникали паузы: например, в вагоне поезда по пути в Корсак, или в каюте "Музгара", или в дешевом номере гостиницы "Тихая пристань", где он целыми днями лежал, не желая хоть как-то заявлять о себе окружающему миру, - Глеб пытался восстановить в памяти полную картину происходившего в этот вечер, первый вечер ненормальной, неправильной жизни, - и так и не сумел никогда этого сделать. Наслаивались чужие рассказы, события менялись местами в цепочке последовательностей, что-то главное упорно ускользало. Так, он совершенно не помнил, что вынес из огня один, на руках, лорда Сайруса - но знал, что да, он это сделал, раз это видели другие и сам лорд, хоть и сквозь опиумное полузабытье, тоже видел его и разговаривал с ним. Самому Глебу казалось, что вид распростертого у подножия лестницы Лоуэлла: запрокинутая голова, фонтанирующая кровью рана от уха до уха, руки все еще судорожно скребут по ковру - поразил его настолько, что он застыл перед ним и простоял так долго, что упустил убийцу, - но Олив сказала, что он лишь мельком взглянул на труп и метнулся к двери, и через секунду раздались два его выстрела, и Светлана подтвердила, что все произошло почти мгновенно... С другой стороны, никто не мог припомнить, как начался пожар - казалось, никакого начала не было, огонь уже бушевал, когда... но ведь и этого быть не могло, не так ли? Дом спас дворецкий Виктор. Единственный из слуг, он не растерялся при выстрелах, при криках, при виде дыма и пламени: взобрался на чердак и открутил кран специально для таких целей установленной бочки; через трубочки под потолком полилась вода. Потом Виктор вылез на крышу и по водосточной трубе спустился на землю. Когда подъехали пожарные, огня уже не было, но валил из разбитых окон удушливый вонючий дым. Больше всех пострадали Констанс и секретарь Лоуэлла, Тревор. Они пытались спасти какие-то документы из кабинета мистера Бернсайда, несколько раз бросались туда, в огонь... Ничего у них не получилось. Констанс с опаленным лицом и руками, Тревора, наглотавшегося дыма, - отвезли в госпиталь. Остальные отделались легко. Потом был какой-то неприятный разговор с полицейским следователем. Настолько неприятный, что присутствовавшая здесь же леди Светлана не выдержала: "Как вам не стыдно! Что вы себе позволяете? Оставьте эти грязные намеки!" Следователь посмотрел на нее, пожал плечами и удалился. "Совсем обнаглели..." - жалким голосом сказала Светлана и вдруг заплакала. Было всего лишь девять часов. - Так, - сказала Олив. - Командование переходит ко мне... Вдали заворочался гром. 3 После третьего роббера Сайрус отложил карты, встал молча, увернул газ в висящей над столом лампе и подошел к окну. Только теперь Светлана поняла, что к дроби дождевых капель добавился мелкий частый треск. далее